Браки семейские заключали очень рано. Девушки выходили замуж в 15 -18 лет, а парни женились в 17 - 20 лет. В оформлении браков было много особенностей: «клонили дерево по себе», то есть выбирали себе ровню «по достатку»; запрещались браки между людьми разных религиозных толков, веры или национальности, между родственниками до восьмого колена.
        У семейских, признающих священство, или поповцев, молодую чету венчал поп, который раз в несколько лет приезжал в село и венчал сразу несколько пар брачащихся. Ввиду его редких визитов иногда шли под венец люди, имеющие четверых - пятерых детей, которых священник, обвенчав родителей, тут же крестил.
        Беспоповцы не признавали церковной обрядности при заключении брака.
        Браки чаще всего заключались по обоюдному согласию обеих сторон, но существовал и брак «убегом», когда родители были против выхода дочери замуж за полюбившегося ей парня. В таких случаях они прятали от дочери всю верхнюю одежду и даже обувь, но девушка при поддержке подруг все же убегала к милому в дом, где ей расплетали косу надвое и надевали кичку в знак ее замужества. А через несколько дней молодые шли к родителям невесты просить прощения. Родители, поставленные перед свершившимся фактом, побранив, обычно прощали беглянку, отдавая ей все приданое. Но бывало и так, что разгневанные родители в течение нескольких лет не благословляли ослушавшуюся их дочь.
        Иногда браки заключались с согласия родителей против воли невесты.
        Часто совершались браки «по сговору», когда жених из другой деревни впервые видел свою невесту только во время сватовства и сватал девушку по совету родных или знакомых.
        У семейских сохранялся и обряд «умыкания» невесты. Ю. Талько-Грынцевич в конце XIX века записал в Бичуре рассказ М. К. Перелыгина: «В старину старообрядцы жен себе похищали. 70 лет тому назад дед его очень богатый поехал из Бичуры искать себе жену на Чикой и, похитивши таковую у родителей, вез на одном коне, посадивши на серебряное седло. Ехали по тропинкам, дорог тогда еще не было, а были только горы, покрытые дремучими лесами».
        Разводы были крайне редки. Ю. Талько-Грынцевич пишет: «На первых порах, если молодые не сойдутся, могли разойтись. Если муж прижил с женою несколько детей, расторжение брака наступает лишь в исключительных случаях, и виновная сторона по приговору старших не может больше вступать в новый брак. Позволялось человеку жениться два раза в жизни». Чаще всего молодёжь знакомилась на вечёрках, или посиделках, которые устраивали в доме какой-либо вдовы или солдатки. Влюблённые обменивались подарками, клялись не изменять друг другу. Ухаживание длилось иногда по два-три года и заканчивалось браком. За измену жестоко мстили, особенно братья девушки. Прибегали и к заговорам с целью вернуть парня, ушедшего к другой.
        Обрядовая сторона семейских свадеб была неодинаковой. Свадьба семейских - поповцев отличалась красочностью и богатством. У беспоповцев и темноверцев обрядовая сторона свадьбы была значительно проще. У них сразу же после сватовства невесту везли к жениху, где ей расплетали косу и надевали кичку, после чего она садилась ужинать с женихом, подружками и товарищами. Молодым отводили место в горнице или в казёнке (кладовке). На следующий день молодая в кичке, цветах и всевозможных украшениях сидела с молодым в переднем углу, а односельчане заходили смотреть на них. Это был день «сиденья» -общественного призвания брака. К вечеру молодые, их друзья и подружки катались на тройках по селу, пели пес­ни, играли на гармошке. На следующий день на свадьбу собирались все родственники.
        Существовала и другая форма заключения брака. Парень, выбрав невесту, заявлял родителям, что хочет жениться, иногда родители сами приискивали невесту для сына, после чего к родителям невесты засылали сватов, обычно из родственников жениха: тетю, дядю или крестных отца и мать. Придя в дом невесты, не переходя матицу (балку), поддерживающую потолок, сваты заводили пустяковый разговор, но хозяева уже знали или догадывались о причине прихода гостей и приглашали их пройти вперед. Поговорив о погоде, о видах на урожай, о нравах, они переходили к цели своего прихода, упоми­нали о женихе, о его семье и перечисляли его достоинства: работя­щий, непьющий, умница и т. п. Родители невесты, дабы не ударить в грязь лицом, начинали отнекиваться, ссылаясь на то, что дочка еще молода, приданое не готово. Сваты проявляли настойчивость и иногда приходили по два-три раза, советуя не упускать счастья. В конце концов, хозяин сдавался на упорные просьбы. «Видать, воля божья, - говорил он, - быть по вашему, сваты дорогие!» Затем сватов угощали, вели переговоры об условиях брака и (намечали день свадьбы с таким расчетом, чтобы успеть к ней как следует подготовиться. Невеста в это время приглашала подруг и готовила приданое. Подруги помогали шить, вязать, готовили одежду и укладывали ее в сундук. Родители невесты устраивали вечеринку для ее подруг, куда приходил же­них с товарищами и угощал девушек конфетами и медовыми пряниками. Молодежь пела песни и плясала. В период между сватовством и свадьбой жених катал невесту с подругами на тройке по селу. В день свадьбы невеста готовилась с самого утра, подруги ее наряжали и украшали. Девушки пели песни, причитали, а невеста голосила о том, что увозят ее на чужую сторону. Потом приезжал жених в сопровождении дружков и родственников. В доме невесты ее подруги просили выкуп «за косу» - своеобразный калым, о котором договаривались во время сватовства. Крестьяне среднего достатка платили «за косу» рублей по 40, а богатые - по 100 - 150. Если же-них давал мало денег, подруги не соглашались продавать косу, и он прибавлял еще. Затем все гости приглашались к столу, причём жених с невестой сидели рядом и ничего не ели. Наконец все вставали из-за стола, родители благословляли жениха и невесту иконой и караваем и отправляли в дом жениха или в церковь, если в селе был священ­ник, под венец. У ворот или в конце села свадебный поезд останавливали соседские парии и требовали у жениха «околишные» - 5 - 10 рублей. В церкви на невесту надевали кичку, накидку, шаль, атлас (у богатых была золотая накидка с крестом), на голову венцы. Поп служил, пел церковные песни, кадил ладаном. Новобрачных со свечами в руках три раза обводили кругом по солнцу и надевали на пальцы обручальные кольца. Их наставляли, чтобы жена почитала мужа, как на церкви крест, а муж любил и не обижал жену. Если кто-либо женился или выходил замуж второй раз, венцы надевали на плечо. Когда во время венчания свеча у кого-либо гасла, говорили, что он долго не проживёт.
        Свадебные празднества продолжались попеременно в доме жениха и невесты от трех до шести дней.
        Подарки молодым подносили в доме жениха. Посередине горницы на полу стлали новый потник, на него ставили новобрачных.
        Отец жениха подходил к гостям, держа поднос с рюмками. Гости, прежде чем выпить, наставляли невесту почитать мужа и старших, жить дружно и в любви, осушив же рюмку, клали на поднос подарок. Родня жениха дарила в основном деньги, родня невесты - товары. А невеста с женихом во время дарения должны были всем кланяться. Подарки принимала свашка из родных невесты. В это время часто над молодыми подшучивали: например, говорили: «А жених-то хромой», - невеста должна была кланяться жениху в ноги; «У жениха уха нет» - значит, нужно целовать жениха в ухо, или делали намек: «Ты, молодушка, в новой семье живи, а сор на улицу не выбрасывай, под печку заметай».
        Молодуха дарила свекру и дружку чулки, варежки и другие вещи. Утром молодуха кланялась в ноги свекру и свекрови и просила у них благословения: без этого нельзя было умываться. Три раза вымыв руки, она должна была перекреститься и затем умыть лицо. Так начиналась ее новая жизнь.
        В приданое невесты обязательно входили постель (потник, две-три подушки, стеганое одеяло), одежда (курма, халат, шуба, несколько сарафанов праздничных и будничных, несколько пар чулок, варег, рушники, пеленки и т. п.), рухлядь (люлька, обитый железом сундук, швейка, гребенка, гребень для расчесывания пеньки и шерсти, само­прялка). Кроме того, ей давалась посуда, а иногда скот: теленок, овца, лошадь (у богатых).