Примитивное мотыжное земледелие, распространенное в XVII в. во многих районах Прибайкалья, занимало незначительное место в общем хозяйстве. Основной посевной культурой являлось просо, в небольших количествах сеяли гречиху. Доказано, что существование земледелия у бурят XVII в. связано с хозяйственной традицией курумчинской культуры.
        В XVII в. просо сеяли буряты на Лене, на Оке и по Осе в степных местностях. Но наряду с этими посевами они имели дальние кочевые угодья, куда уходили на зиму. Но в Агинских, хоринских, тункинских степях земледелие отсутствовало.
        Примитивное мотыжное земледелие кочевых сибирских племен по удельному весу было менее важным занятием, чем собирательство. Верно отмечал А.П. Окладников, что «земледелие в таких условиях само по себе не могло быть признаком высокого хозяйственного развития и, безусловно уступало экстенсивному скотоводству в возможности извлечения излишнего продукта, товарного сырья и накопления пищевых запасов». Объективная невозможность совмещения больших посевов с крупными стадами скота привела к тому, что «богатые хлебопашцы» стали превращаться в крупных скотовладельцев, забрасывая земледелие, имевшее подсобное значение. Земледелие же оставалось уделом необеспеченных и малоимущих слоев населения.
        В XVIII в. начинается подъем земледелия на новой технической основе, развивается пашенное земледелие и к середине столетия оно превращается в важную не только для самих бурят, но и для хозяйства. Но к концу века оно вновь приходит в упадок. Иркутсткий гражданский губернатор Нагель объяснял это в 1797 г. заселением бурятских земель русскими, а также взысканием оброка с бурятских пашен и покосов. Земледелием в этот период занималась богатая верхушка общества, располагавшая достаточной тягловой силой и иными экономическими возможностями, необходимыми для развития новой отрасли хозяйства. Хозяйства, имевшие мало скота, обычно не имели пашни.
        С самого начала XIX в. земледелие снова начинает интенсивно развиваться. Темпы его роста были высокими в Балаганском, Аларском ведомствах. Уже в 1836 г. балаганцы высевали разнообразный набор культур: рожь озимую и яровую, пшеницу, ячмень, овес, коноплю. На их огородах росли картофель, репа, морковь, капуста, которые они выращивали с 1814 г., появились огурцы, брюква, редька, свекла, лук и чеснок.
        В XIX в. земледелие распространилось у всех групп бурят, но с различной степенью интенсивности. У кударинских и баргузинских бурят развитие земледелия давало безотрадные перспективы из-за резкого колебания урожайности. Наибольший процент не высевающих хлеба наблюдается у родов монгольского происхождения, которые, однако постепенно освоили это занятие. Забайкальские буряты не только восприняли хлебопашество, но и усовершенствовали его, применив орошение. Буряты Верхнеудинского округа к середине XIX в. становятся искусными землепашцами, не уступающими аларским.
        Лишь в Агинской степи и особенно суровом в климатическом отношении Ольхонском крае земледелие почти не получило распространения, незначительным оно и в Закаменском ведомстве.
        Распространение земледелия имело значение не только для самого бурятского хозяйства, но и для всей экономики края. Буряты производили около четверти всего хлеба, получаемого в крае, и их хлебопашество в силу развитости у них скотоводства носили более товарный характер, чем у русских. К середине XIX в. группы бурят, в первую очередь идинцы, перешли от скотоводческого к земледельческо-скотоводческому типу хозяйства.